[05.07.1999, 17:56:03]
Ян Шенкман
Русский Журнал,
<galina@russ.ru>
Еще одно сочинение о последнем герое
Виктор Цой. Авт. сост. А.Н.Зуб. - Минск: Современный Литератор, 1999. - 256 с. ; (Жизнь знаменитых людей); тираж 11 000 экз.;
ISBN 985-6524-98-9.
Популярность мемуарной литературы заметно растет во время общественных кризисов. Верхние позиции на книжном рынке и сегодня занимают воспоминания об уходящей натуре: политических деятелях, культовых советских актерах, некогда знаменитых писателях и певцах. Одно из объяснений я вижу в том, что сюжеты недавнего прошлого имеют вполне сложившуюся структуру и способны отвлечь нас от хаоса дня сегодняшнего.
Затихают потихоньку восторги и споры по поводу "прекрасной эпохи". Настал черед вспоминать "ревущие", по выражению Бориса Гребенщикова, восьмидесятые годы. Тема актуальная. Ведь мы и по сей день живем эхом предыдущего десятилетия.
Рефлексия свойственна книгам в той же степени, что и людям. Они, как и мы, стремятся взглянуть на себя со стороны, четко определить свое место во времени и пространстве. Изданная в Минске брошюра о Викторе Цое, подобно многим жизнеописаниям, достаточно рефлексивна. Уже на первых страницах я обнаружил примечательную фразу, говорящую не столько о Цое, сколько о книгах этого жанра вообще: "Она (мать) любила читать ему (Цою) книги из серии "Жизнь замечательных людей", хотела заинтересовать Виктора тем, как формируются талантливые люди"...
ЖЗЛ, как многие, вероятно, помнят, состояла из биографий политиков, композиторов, философов, ученых, писателей. Несмотря на порой излишне социологический подход и неизбежную политкорректность, серия была популярна невероятно. Очень многим хотелось узнать, что же это такое - замечательный человек. В недавно опубликованном интервью с Андреем Петровым, главным редактором "Молодой гвардии", я с удивлением прочел, что ЖЗЛ продолжает выходить, и издательство не собирается подавать в суд на "Современного литератора", позаимствовавшего аббревиатуру и принцип составления серии. Впрочем, это другая тема...
Время меняет акценты, и замечательные люди благополучно трансформировались в знаменитых. История формирования таланта со временем уступила место хронике успеха, а книга превратилась в пособие "Как стать звездой".
Когда больше десяти лет назад в нашу компанию кто-то принес альбом "Группа крови", вокруг магнитофона, не сговариваясь, сгрудились любители "Депеш Мод", заядлые металлисты и девочки, предпочитавшие всему на свете "Яблоки на снегу". Я тоже с интересом прислушался. "Кино" всех нас устроило и всех примирило - как среднее арифметическое, как символ. В этом, пожалуй, главная заслуга Виктора Цоя. Все так, но почему из плеяды блестящих питерских музыкантов восьмидесятых на роль героя поколения был выбран именно он? Иначе говоря, как стал он звездой? На этот вопрос и должен был, по логике вещей, ответить А.Н. Зуб, составитель брошюры.
А ведь действительно, музыку группы "Кино" трудно назвать гениальной. Язык не поворачивается. Вокал, как утверждают эксперты, тоже среднего качества, хотя и специфический, хорошо узнаваемый. Может быть, дело в текстах? В этих корневых символах - ночь, утро, перемены, небо, земля, война - за которыми каждый волен представить все, что захочет? Возможно, но, на мой взгляд, уместнее говорить о лирическом герое Цоя, в котором восьмидесятые годы так хотели узнать себя.
Одинокий, немного замкнутый, неизменно ироничный по отношению к себе, этот герой был частично заимствован из фильмов с Брюсом Ли и Марлоном Брандо, а частично сформирован петербургской традицией, согласно которой молодой человек должен отстраненно относиться к внешнему миру и вообще быть немножечко "cool". Этот образ органично перенесен на клиповую эстетику восьмидесятых и приправлен столь ценимым в отечестве неприятием существующего порядка вещей.
- А что конкретно не устраивает вас в окружающей действительности? - спрашивали из зала.
- Все, - лаконично ответил Цой.
Описанное мироощущение в том или ином виде существовало всегда, но особенно актуализировалось как раз лет пятнадцать назад. На какой-то момент оно сплотило самые разные слои общества. Появились люди, похожие на цоевского героя, и еще больше людей, которые стремились стать такими, как Цой. Он был их голосом, их "последним героем". Суперстарз и просто достойные музыканты не переводятся в отечестве и по сей день. Но уже следующее после Цоя поколение осталось фактически без героя, без человека с харизмой, которой бы хватило на всех.
Формально книга выполнила задачу, которую сама перед собой поставила. С помощью монтажных стыков интервью, воспоминаний и биографических фактов в ней описано, как именно Виктор Цой сделался знаменит. Обстоятельно и даже немного по школярски отмечены вехи большого пути. Главы носят названия: "Начало биографии", "Любовь", "Друзья, первые пробы в музыке", "Начало "Кино", "Полет", "Жить на что-то надо", "Личность, увлечения", "Песни", "Просто кино", "Смерть".
Жизнь Цоя озвучили режиссер Рашид Нугманов, Борис Гребенщиков, Марьяна Цой, ныне покойные Майк и Свин, музыканты группы "Кино" Титов, Каспарян и другие персонажи русского рок-н-ролла.
Действительно интересным показался мне разговор о неоромантизме применительно к "Ассе" Сергея Соловьева и "Игле" Рашида Нугманова. Анализ двух режиссерских подходов делает понятным не только логику развития отечественной популярной музыки. Становится ясно, что в конце восьмидесятых андеграунд загубило слишком серьезное отношение к себе, а также социальная роль, которую его заставили играть и на которую он явно не подходил. Именно в этот период музыканты "Кино", вопреки утвердившимся стандартам, стали настойчиво повторять: "Мы играем поп-музыку".
Сравнение двух эстетик по-настоящему интересно. В остальном же книга настолько лишена аналитического, да и вообще авторского начала, что трудно оценивать ее в категориях "хорошо" или "плохо". Душевность, с которой она написана, кажется мне казенной, напоминает общее место.
Может быть, я не прав, но за последние годы о Цое написано предостаточно, и книгу А.Н.Зуба, слава богу, есть с чем сравнить. Можно, конечно, приобретать всю литературу, где упоминается имя Цоя. Так, вероятно, и поступают завзятые фэны. Остальным же я посоветую "Кино с самого начала" Алексея Рыбина, первого партнера Цоя. Это текст принципиально иной. Несмотря на кажущуюся документальность, он вполне способен проходить по разряду художественной литературы. Акцент в нем ставится на как и зачем, а не на что и кто. Рыбин описывает энергетическое поле Питера начала восьмидесятых, куда волей случая затянуло и Виктора Цоя. А главное, знаменитым людям он решительно предпочитает людей замечательных. Жизнь показывает, что эти люди очень похожи на нас.
|
