[04.06.1999, 20:10:49]
Сергей Митрофанов,
<mitron@rinet.ru>
Попытки усидеть на множестве стульев
Каждый журналист, а вернее, редактор знаком со следующей проблемой. Например, событие происходит в субботу, а газета выходит во вторник. Как быть? Как подать событие? Можно поступить просто: проигнорировать трехдневное опоздание и даже то, что по событию прошлось телевидение, и писать о нем, как о только что свершимся. А можно попробовать поискать в нем смысл иной, чем он виден на поверхности.
Такая проблема встала в связи с недавним съездом "Правого дела". Прошедшее при полном аншлаге в минувшую субботу и внешне выглядящее как эпохальное и долгожданное объединение правых сил в преддверии чуть ли не последней решительной схватки за президентское кресло (а следовательно, за право определять, куда идти России), оно оказалось очень бедно информативно.
Действительно, горели люстры, сверкал Колонный зал, но собрались все те же известные лица. Чуть-чуть обновив реквизит, они сказали все те же вполне ожидаемые слова. Они пообещали защищать некие не вполне внятные идеологемы и быть хорошими для народа. А кто этого не говорит, кто этого не обещает? Из речей супа не сваришь, ни в прямом, ни в переносном смысле.
Поэтому явление на авансцену "Правого дела" подавалось в основном в контексте формирования кабинета правительства. Главное, посчитали СМИ, все же творилось в реальной власти, всем остальным политикам, мельтешащим на заднем плане, отводилась роль комментаторов. "Правому делу" позволили лишь озвучить недовольство отдельных олигархических паханов, что их не включили в новый список влиятельный лиц, в такой, каким он выглядел в минувшую субботу. "Паханов" - здесь не оговорка. Слова Немцова, что офицера Степашина "опустили", - если вдуматься, уголовный жаргон и страшное оскорбление для человека, которого ты вроде бы поддерживаешь, - по несколько раз повторили по всем телеканалам. Вот уж поддержка так поддержка!
И тут выяснились весьма примечательные подробности. Либеральный замах правых с самого начала совершенно не соответствовал ни поведению участников, ни той реальной роли, которая отводится новому движению в политических комбинациях.
Ну, прежде всего, как должны были бы выглядеть правые в реальности? То, что по-настоящему либеральные реформы в стране не проводились, это стало как бы общим местом. То, что Кремль тасует колоду правительств, меняя коммунистов на антикоммунистов, их антиподов, преследует лишь одну цель, сохранение безопасности Семьи, так же вполне очевидно. Как бы должны вести себя настоящие правые? Они должны были бы обрушиться на власть с не меньшей принципиальностью, чем коммунисты.
Вместо этого мы наблюдаем повсеместные попытки усидеть на множестве стульев одновременно. Правые критикуют либо коммунистов вообще, либо какого-то еще более туманного врага. А Кремль, который "завалил" либеральную реформу в России посылает на съезд приветствие через заместителя руководителя администрации президента Сергея Зверева. Это все как-то в духе китайской критики и самокритики.
И тут крамольная мысль проникает в мою голову. Правые не могут стать оппозицией, потому что на самом деле они "работают". Они числятся на работе. Исключая экзистенционального Черниченко и юмористического Войновича, - у тех роль другая, - все остальные вполне как бы при деле. Чубайс не в кабинете, но он важный государственный чиновник. Не вице-премьер, но руководитель естественной монополии. Отсюда его вполне верноподданческие слова, что Ельциным никто управлять не может, - зачем обострять? К тому же, после все утрясок, кабинет вообще как-то незаметно из кабинета Березовского превратился в чубайсовским. Борис Федоров тоже еще не раз войдет в кабинеты в качестве важного чиновника. Молодой Кириенко - он самый "правый" по всему, что делал и говорил, так тот вообще не спешит ставить клеймо "правости" на своем политическом имидже. Зачем? Он тоже... получил настоящую работу в Кремле. Она не фигурирует в штатном расписании, и ему не платят зарплату по ведомости, но работа эта архиважна: свалить Лужкова на выборах. Программа минимум: по крайней мере, не дать Лужкову стать президентом, затормозить на мэрстве. Программа максимум: перехватить власть в Москве.
Казалось бы, выступать в Москве против Лужкова, это все равно, что самому лечь под асфальтовый каток. Самому замуроваться на одном из участков МКАД. У самого Кириенко вроде бы не хватает ни официальных электоральных аргументов, ни тайных пружин. Какой он великолепный хозяйственник, он показал в августе 1998 года, хотя его и реабилитировали потом со всех сторон. И Лужков всегда может сказать: "Пардон, а вы, молодой человек, разбираетесь, где ЖЭК, где ДЕЗ?" И тем не менее, Кириенко идет на это самоубийство. Почему? А он сидит в другом катке. Это Кремль.
Набросившись на "правых" сегодня, я все же не имею ничего личного против них. Если правые будут правыми не только по форме, но и по сути, стране от этого в настоящий момент будет только польза. Ведь центризм хорош только тогда, когда в стране происходит хоть какой-нибудь подъем, а не кризис в результате плохого администрирования. Левизна тоже хороша, если под ней принципиальность. Однако наши "левые" также продемонстрировали свою полную беспомощность. Они так же не разбираются ни в чем, ни в макроэкономике, ни в банковском деле, они чуть не ввергли в виду своей профессиональной беспомощности Россию в войну, а главное, их партийная верхушка так же пытается усидеть на множестве стульев. Петь "Интернационал", махать красным знаменем, снимать деньги в банкомате, торговать голосованием и т.п.
Можно сказать, что отношение к своей политической роли как к работе, это антропологическая черта нынешних политиков. Именно поэтому нельзя вступить ни в одну партию. Это так же трудно, как получить работу. И у Кремля в сложившейся ситуации есть реальный шанс увести в тень уходящих на пенсию деятелей эпохи первоначального накопления капитала. Это у них называется преемственность власти. Есть реальный шанс заставить левых и правых оппозиционеров лаять, не отклоняясь от партитуры. И в чем-то это даже хорошо: худой мир лучше всякой войны. Единственно, что может помешать этому сценарию - необязательность, вторая антропологическая черта наших политиков. Ведь все предварительные договоренности можно отметить.
|
