[08.06.1999, 17:40:59]
Варкалось. Хливкие шорьки...
Щ.Author Макс Фрай
 "С точки зрения взрослых, все дети безумны."
Генри Каттнер, Кэтрин Л. Мур
"Какой же я видел тебя, Алиса, в своем воображении? Какая ты? <...> доверчивая, готовая поверить в самую невозможную небыль и принять ее с безграничным доверием мечтательницы; и, наконец любопытная, отчаянно любопытная и жизнерадостная той жизнерадостностью, какая дается лишь в детстве, когда весь мир нов и прекрасен и когда горе и грех - всего лишь слова, пустые звуки, не
означающие ничего!"
Льюис Кэрролл
Генри Каттнер и его постоянный соавтор Кэтрин Мур (имя которой, кстати сказать, почему-то почти всегда забывают упомянуть неблагодарные читатели), авторы известнейшего цикла рассказов про семейку Хогбенов, в свое время высказали одну из самых любопытных версий происхождения "Алисы в стране чудес" Льюиса Кэрролла. Я имею в виду рассказ "Все тенали бороговы..." - озорную выходку и одновременно одно из самых глубоких, абсурдных, революционных и "крышесносных" произведений мировой фантастики.
"Ну что, если тут нет смысла, - сказал Король, - тогда у нас гора с плеч: нам незачем пытаться его найти! Сэкономим кучу работы!"
Льюис Кэрролл
"Ребенку об Эвклиде ничего не известно. И иной вид геометрии, отличный от нашего, не покажется ему нелогичным. Он верит тому, что видит."
Генри Каттнер, Кэтрин Л. Мур
Содержание "Всех теналей..." можно пересказать несколькими фразами. В нашем "здесь и сейчас" появляются игрушки из иного мира, игрушки, предназначенные для "сверхчеловеческих" (правильнее будет сказать: "инаких") детенышей, как нельзя лучше приспособленные для того, чтобы в процессе игры обучать их "логике Х" - т.е. логике мира, в котором они родились. Другая партия таких же игрушек появляется в "здесь и сейчас" Льюиса Кэрролла. В первом случае игрушки попадают в руки совсем маленьких детей (девочке Эмме два года, ее старшему брату, который становится ее преданным учеником - семь); в втором девочка несколько старше. Эмма и ее брат исчезают в восхитительной (но с точки зрения взрослого - ужасной) неизвестности, блестяще завершив полный курс обучения чудесному. ("Они таяли постепенно, как рассеивается густой дым на ветру, как колеблется изображение в кривом зеркале. Они уходили держась за руки, и Парадин не мог понять куда, и не успел он моргнуть, стоя на пороге, как их уже не было." Ну а маленькая подружка Кэрролла просто спела своему взрослому собеседнику песенку. ("Эта маленькая песенка - дядя Чарли думает, что она не имеет смысла. <...> Песенка очень даже имеет смысл. Она указывает путь. Вот она сделает все, как учит песенка, и тогда... Но она была уже слишком большая. Пути она так и не нашла.") Вот и все, считайте - пересказал! Впрочем, вынужден признаться: мне пришлось перечитать этот рассказ дважды, с интервалом чуть ли не дюжину лет, чтобы на смену высокомерному юношескому "забавно!" пришло почти пугающее понимание.
"- Но я помню многое из того, что я делал ребенком. Даже когда был совсем маленьким.
- Ну и что?
- Я... был тогда... безумен?
- Критерием вашего безумия является как раз то, чего вы не помните".
Генри Каттнер, Кэтрин Л. Мур
"В словах Болванщика как будто не было смысла, хоть каждое слово в отдельности и было понятно".
Льюис Кэрролл
Авторы, ясное дело, принуждают читателя самостоятельно сделать недвусмысленный вывод, что "дядя Чарли" вдохновился "инакой" логикой песенки и написал "Алису в стране чудес". Я пока, вроде как, в здравом уме и твердой памяти, а посему совершенно уверен, что на самом деле все обстояло совершенно иначе, но версия Каттнера & Мур куда больше похожа на правду, чем самая что ни на есть правдивая правда. Так бывает, ничего не попишешь.
Открывая книгу Льюиса Кэрролла, мы выпускаем джинна из бутылки - и какого великолепного, матерого джинна! Подолгу, с наслаждением и вдохновенным любопытством исследователя общавшийся с детьми, математик Льюис Кэрролл сумел создать логику, отличную от системы координат повседневного бытия, своего рода "точку опоры", после чего, разумеется, "перевернул мир". Он сделал абсурд не прихотливым украшением на поверхности текста, но его глубинной основой. Странно, что до сих пор не вошло в обиход словосочетание "кэрроллова литература" - по аналогии с "неэвклидовой геометрией".
"Эмма перестроилась на логику X гораздо быстрее. Она тоже размышляла. Не так, как ребенок, не так, как взрослый. Вообще не так, как человек. Разве что, может быть, как человек совершенно иного типа, чем Homo sapiens".
Генри Каттнер, Кэтрин Л. Мур
"Но если я стала не я, то тогда самое интересное - кто же я теперь такая? Ой-ой-ой! Вот это называется головоломка!"
Льюис Кэрролл
Забавное, но печальное наблюдение: мы все безнадежно испорчены сказками и мультфильмами. Принято считать, что они стимулируют фантазию и воображение; на самом деле все обстоит наоборот: большинство сказок губительны для воображения. Медленно, но верно они подводят гибких, пластичных, восприимчивых маленьких читателей к "единственно верной" (за неимением иной) логике, присущей создателям сказок - взрослым. Так называемые "чудеса", заполняющие страницы сказок, как правило, приходят извне и проявляются все больше как неожиданная трансформация, или неадекватное функционирование объектов материального мира (лягушка превращается в принцессу, королевские замки появляются и исчезают по мановению волшебной палочки, ковер-самолет позволяет своему владельцу оторваться от земли, золотое яблочко катится по блюдечку и открывает взору своего обладателя чудесные видения, etc). Личность сказочного героя (чудотворца, соучастника, или очевидца) при этом не претерпевает никаких изменений, его логика остается прежней, его восприятие мира - неизменным и непрерывным. "Алиса в стране чудес" - одно из немногих счастливых исключений, увы, слишком хрупкое, чтобы быть возведенным в правило. Рассказ "Все тенали бороговы..." был написан почти сто лет спустя и стал восхитительным постскриптумом к шедевру "Магистра Игры" Льюиса Кэрролла. Каким-то чудом, авторам удалось сухо, четко и недвусмысленно, не впадая в психоделическую заумь, не отпугивая неподготовленного читателя духоискательскими шарадами, почти по слогам резюмировать: чудеса возможны, но только для "человека совершенно иного типа, чем Homo sapiens".
|
