Малярия, в отличие от "безродного" СПИДа – инфекция с богатой историей. Упоминания о тяжелом недуге, протекавшем в виде периодической лихорадки, можно обнаружить в летописных свидетельствах самых древних человеческих цивилизаций. Чуть менее 3 веков назад зловещая "болотная лихорадка" получила свое сегодняшнее имя – малярия (что в переводе с итальянского означает "дурной, гнилой воздух"). Паразит же, ее вызывающий, был "опознан" учеными лишь в 1880 году – им оказался малярийный плазмодий, циркулирующий между организмами людей и комаров рода Anopheles. Инфицированные плазмодием женские особи этих насекомых, кусая "царя природы", запускают весьма мудреный механизм малярии. В человеческом организме спорозоитный паразит трансформируется в т.н. мерозоиты, трофозоиты, шизонты, при этом безжалостно разрушая эритроциты хозяина и развязывая в его тканях жестокую иммунную войну. Больной при этом страдает от приступов высокой лихорадки с потрясающим ознобом и "проливным потом", анемии и гипоксии (кислородного голодания), поражения печени, почек и других жизненно важных органов. В самых тяжелых случаях возможно развитие малярийной комы, острой почечной недостаточности со смертельным исходом. Особенно опасна малярия для маленьких детей и беременных женщин, поскольку специфическое состояние иммунитета у них позволяет плазмодию "распоясываться вовсю".

Малярийный плазмодий долгое время "позволял себе" играть роль "Высшего Судии" – именно благодаря ему в Средиземноморских популяциях широко распространено "молчаливое" носительство мутантного гена, способного приводить к рождению детей с серповидно-клеточной анемией. Дело в том, что бессимптомные носители этого неприятного "генетического сюрприза" более устойчивы к воздействию паразита, чем носители двух копий абсолютно нормального гена. Плазмодий в течение многих столетий способствовал выживанию и распространению мутантов, тем самым увеличивая груз патологической наследственности в человеческих популяциях.

О том, что кора хинного дерева обладает не только поразительно горьким вкусом, но и лечебными свойствами в отношении малярии, было известно еще цивилизации инков. Производное целебной коры – хинин – на протяжении многих лет оставалось единственным действенным средством борьбы с малярией. Прием "нативного" хинина – дело непростое: еще в 70-е годы для того, чтобы проглотить порцию такового бедным советским специалистам, поднимавшим народное хозяйство в каком-нибудь Мозамбике, приходилось заворачивать горчайший порошок в... тетрадную бумагу. По мере развития фармакологии и фарминдустрии, в арсенал медицины начали (и продолжают) поступать новые эффективные препараты – пириметамин, прогуанил, примахин, мефлохин, фансидар, метакельфин и т.д. Кроме того, к середине нынешнего столетия были разработаны весьма действенные инсектициды, при помощи которых человечество, ведомое Всемирной организацией Здравоохранения, принялось методично истреблять переносчиков плазмодия – комаров. В ходе выполнения "Программе глобальной ликвидации малярии" в многих странах мира был проведен огромный объем гидромелиоративных работ, существенно уменьшивших площади губительных тропических и субтропических болот. Все это дало неплохой эффект – не только повсеместно сократилась смертность от малярии, но и в два раза уменьшилась сама заболеваемость этой инфекцией. На территории Советского Союза малярия была практически ликвидирована к началу 60-х годов.

Однако плазмодий оказался не так прост: как только в социуме начались "брожения" по поводу экологической опасности, исходящей от пестицидов, и по ряду причин наметился спад объединенных усилий человечества в рамках вышеозначенной "Программы…", малярия тут же заняла прежние позиции.

Сегодня эта инфекция угрожает чуть ли не трети населения планеты. Ежегодно в мире от малярии умирает свыше 2 000 000 человек. Только в странах Африки из-за малярии или ее последствий умирает каждый двадцатый ребенок и каждый день (!) погибает 1500 рожениц. Около 40% всех маловесных и незрелых новорожденных африканцев появляются на свет в районах, эндемичных по этой инфекции. В Индии заболеваемось малярией за последние 20 лет выросла в 70(!) раз, достигнув "рекордной цифры" – 50 000 000 случаев в год.

Паразит не просто возродился, а вышел "на арену" в новом качестве – произошла смена лидирующего типа возбудителя болезни и его генетические свойства. Утяжелилось" и само течение болезни – для "малярии 90-х" весьма типичны серьезные осложнения, порой приводящие больного к летальному исходу. Все чаще и чаще врачи сталкиваются с плазмодиями, устойчивыми к производным хинина и другим противомалярийным препаратам. Согласно выводам международной группы экспертов, опубликованным в 5-м июньском выпуске журнала The Lancet, сегодня врачи вынуждены комбинировать разные препараты – для того, чтобы "выиграть время", нужное для разработки принципиально новых противомалярийных медикаментов или вакцины. Это почти удваивает стоимость лечения, но является оправданным с точки зрения спасения десятков миллионов человеческих жизней в будущем. Надеяться же на реанимирование антималярийной кампании прежнего масштаба не приходится – мировой экономический кризис значительно повлиял на изменения в государственных приоритетех развивающихся стран.

Тем не менее, долгосрочная программа ВОЗ существует и работает – человечество должно если не искоренить малярию, то хотя бы взять эту инфекцию под контроль. Участие "сильных мира сего" в глобальных программах здравоохранительной направленности в последние десятилетия стали просто символом времени – например, в борьбе с малярией немалую роль играют финансовые усилия Ротарианцев. Но члены всемирно уважаемого клуба отнюдь не одиноки в своей неприязни по отношению к малярии – недавно враги коварного плазмодия получили несколько неожиданную поддержку с берегов красивого Сиэттлского озера. В начале прошлой недели The William H. Gates Foundation объявил о пожертвовании 50 000 000 долларов на разработку вакцины против малярии. Излишне говорить, что создание действенного вакцинного препарата может позволить цивилизации пройти по проторенному пути "укрощения строптивых" – как это уже было сделано с натуральной оспой, и как это вскоре будет сделано с полиомиелитом.

Многим представляется, что для нас, растерявших "свои субтропики" в ходе развала СССР, проблемы малярии не существует – ну, вроде как проблемы какого-нибудь вухерериоза, третирующего жителей Юго-Востока планеты. На самом деле это не так – любое серьезное эпидемическое неблагополучие у географических "соседей" всегда должно рассматриваться как угроза здоровью и для населения страны "благополучной". Ежесезонные туристические и деловые миграции россиян в регионы тропического и субтропического поясов вполне могут "одарить" кого-то и малярией. Будем надеяться, что с помощью Билла Гейтса через 7-8 лет этой проблемы существовать не будет – по крайней мере, для граждан, способных оплатить стоимость вакцинации. А пока что, собираясь в дальние страны, не забудьте поинтересоваться – а как там обстоят дела с малярийным плазмодием?

Ссылки

The Malaria Network

WHO Division of Control of Tropical Diseases

Закон ухода за больными Телеско

Есть два вида лейкопластыря: тот, который невозможно приклеить, и тот, который никак не удается снять.

Из коллекции юмора Doktor.Ru