День моего прилета в Объединенную Германию был отмечен началом CeBITa, неделя отлета – началом первой за последние 50 лет войны, в которой Германия приняла участие.

Щ.Title Русский человек на CeBIT

Ганновер, столица одной из Саксоний, подарила миру Габсбургов, а Германии – Шредера, до своего избрания канцлером возглавлявшего Собрание земли. С точки зрения унылого статиста, Ганновер ("Ханнофа" – как произносят это название окружающие немцы) – миллионный город со всеми обязательными атрибутами культурной и деловой жизни. Это один из крупнейших транспортных и торговых узлов, место проведения всенародной гулянки на День Стрелка, город нескольких театров, а в недалеко ушедшем прошлом – центр притяжения американских военных баз. Но с точки зрения веселого танцора, развлекающегося на никогда-не-спящих улицах Берлина, а также богатеющего медиа-магната Гамбурга, в Ганновере ничего не происходит. Ганновер безнадежно уныл и чинен в своем протестанском исконно мелкоремесленном круговороте. Руководствуясь до боли немецким принципом – "хорошо или никак", окраина Ганновера изуродована самым крупным в Европе выставочным комплексом, в павильонах которого (каждый значительно превышает Манеж) постоянно проходят какие-нибудь выставки. Но CeBIT - особое событие даже для видавшей виды Messahalle (хозяева выставки), особенно в этот раз, когда он превратился в генеральную репетицию EXPO 2000, открывающейся здесь в будущем году. Серьезным испытанием CeBIT становится и для Ганновера, его заполняют десятки тысяч беснующихся дельцов, немецкая пунктуальность клерков дает непростительные сбои, выручка ресторанчиков растет, тонны рекламного мусора падают мимо урн.

Выставка занимает 28 павильонов, между котороми бегают рейсовые автобусы. Спектр участников необычайно широк: программы, железо, телекоммуникации, полиграфия, системная интеграция, бытовая техника. Список участников с перечислением представляемых продуктов напоминает хрестоматийное издание "Войны и мира". Ежедневно выходит два издания – английское и немецкое, рассказывающее о событиях на разных стендах. Множество компаний готовит новые продукты к презентациям на CeBITе, так что основной характеристикой посетителя становятся разбегающиеся глаза. Если начать звенеть названиями корпораций, то можно не остановиться до Пасхи, скажу проще – практически любая международная хайтек компания с оборотом более 50 миллионов в год была представлена на ярмарке. Плюс огромное число более мелких немецких компаний и азиатских стартапов. Стенды отдельных стран объединяли начинающие фирмы, для которых прямое участие в CeBITе было бы пока нерентабельным.

Лейтмотивом выставки, ориентированной в основном на разного рода реселлеров эндюзерного рынка и на мелкий бизнес, стали комплексные решения. Как в области офисного и печатного оборудования, так и в программной индустрии. Двусмысленное для русского уха понятие e-buisness гордо развивалось не только на флаге IBM, но и украшало десятки других стендов. Комплексные решения по электронной коммерции, начинавшиеся от баз данных, верификаторов, разработок по логистике, заканчивались офисной полиграфией полного цикла, включающей изготовление, наполнение, печать и сортировку конвертов с клиентскими счетами. Все это сопровождалось немыслимыми по сложности или удивляющими своей простотой системами видеоконференций, считывания информации, распознователями речи. Девизом пользовательского оборудования стало: «Все в одном и в очень маленьком». Принтер-факсо-сканером уже никого не удивишь. Выяснение отношений между 5 Palm-ом и его эпигонами на базе Windows CE зашло так далеко, что уже не вызывало былого ажиотажа. Все эти устройства стали телефоно-, факсо-, пейджер-совместимыми, обзавелись инфракрасными портами, долгоиграющими батарейками, открытой средой программирования и черт его знает чем еще. Цены: от 250 до 700 долларов в зависимости от внутренних наворотов и количества экранных цветов. Телефоны - как мобильные, так и домашние - обзавелись отдельными клавиатурами, работают во всех недоступных в России форматах и вполне заменяют карманные компьютеры для работы с электронной почтой. Особым шиком выглядели мобильные видеотелефоны в стандарте CDMA в корпусе наручных часов. Что, впрочем, тоже никого не удивляло.

Интернет (послушно следуя себрантовским прогнозам) перестал быть информационным хайвеем и стал средой торговли и передачи данных, причем сугубо частных. С интернетом не связан только ленивый. Постоянное попискивание интернет-факсов, интернет-пейдежов, интернет-телевизоров (более 10 вариантов WebTV-подобных систем) сопровождало меня во всех павильонах. Радиодоступ для дачи и машины. Минисчитывалки кредиток. Богат, велик и могуч правдивый русский язык во всех его кодировках, да простит он мне англицизмы. Когда мне предложили послать электронное письмо в демонстрируемый рядом холодильник, чтобы водка к моему приходу как следует заморозилась, а курица – наоборот, мне стало невыносимо скучно и сразу же расхотелось есть. В то же время послать письмо в Россию составило некоторую проблему, потому что несмотря на большое число терминалов, руссифицированных на чтение, ни один не поддерживал русскую клавиатуру, дисководы были замурованы рекламным пластиком, так что приходилось пользоваться транслитом, к неприятному удивлению моих корреспондентов.

Стоит сказать, что если бы инопланетяне судили о национальном распределении землян по участникам CeBITа, то русские заняли бы не отведенную им одну шестую суши или менее чем одну двадцатую – пропорционально населению, а были бы представлены одним человеком, и скорее всего его бы звали Давидом Яном, отчего волей-неволей вспоминается анекдот о еврее, которому мало того, что он негр (на самом деле, Давид Евгеньевич Ян - полуармянин-полукореец - прим. ред.). На CeBITe он представлял команию ABBYY, настолько заметный (хоть и маленький) российский павильон, что он служил местом встречи для потерявшихся на выстовочных пространствах немногих россиян. Формально российских участников было несколько – и среди них РекСофт, Ростелеком, МедиаЛингва, Центр Речевых Технологий. Фактически – некоторым из них было нечего показать, остальным – не на что. Скудность оформления стендов, ужасающая языковая безграмотность, невнятное позиционирование продуктов и услуг – все символично роднило нас с украинцами и отличало от остальных. Но я все же отпущу обязательный реверанс российским участникам, которые нашли в своих антикризисных бюджетах деньги для участия в CeBITe. Это необходимо для того, чтобы нас хотя бы помнили, воспринимали если не как полноценных партнеров, то хотя бы как рынок сбыта (хотя главные рынки отчетливо переместились. Я неоднократно слышал фразы, подобные сказанной главой Кодака – "Преуспеть во всем мире – значит обязательно преуспеть в Китае").

Впрочем не все так грустно в канун думских выборов в России. Несколько сотен россиян все же бродило по павильоном, вполне осмысленно разыскивая своих старых партнеров, подписывая контракты и возобновляя сделки. Для многих российских предпринимателей выставка стала местом встречи с новыми продуктами, с новыми бизнес-решениями, которые помогут помочь этим людям и компаниям изменить что-то в рутинной борьбе с кризисом, законодательством, бедностью и серостью российских хайтек-будней. Подобную оптимистическую пургу с оттенками цинизма можно нести еще пару абзацев, но под занавес хочется еще ложку выставочной правды. Может статься, что для многих российских компаний поездка на CeBIT была не только удобной, близкой, но и чуть ли не единственной возможностью расширить круг своих партнеров и поставщиков. Все меньше средних компаний, составляющих основной костяк мирового хайтека и торговли бытовой и офисной электроникой, готовы ехать в Россию. Участие в российских выставках обходится им гораздо дороже, уровень обслуживания – ниже. Выставочная деятельность в России – до сих пор наследие ВДНХ, демонстрация редких достижений. Для основных хайтек-игроков такие выставки как CeBIT или COMDEX - необходимая бизнес-среда, инструмент исследований и продаж, возможность пообщаться с коллегами, прослушать лекции и поучаствовать в семинарах. Пока мы не ринемся в этот мир на последние доллары смотреть и набираться знаний, идей, знакомиться и пить шампанское вечерами, мы не станем частью технологического прогресса, мы будем обслуживать безработных, наши динамики будут усиливать истерики ксенофобов, наши принтеры - печатать объявления о банкротстве. На этой пафосно-мрачной ноте я и закончу свои путевые заметки из Германии.