Андрей ЦУНСКИЙ. Группа «Несчастный случай», в общем, не производит впечатления команды, которая работает ради денег. В этом ее достоинство, с одной стороны, и в этом ее уязвимость. Что бы Вы сами отнесли к достоинствам, а что к уязвимым сторонам?

Алексей КОРТНЕВ. Ну, во-первых это не совсем так, я не могу сказать, что мы не работаем ради денег, то есть мы в принципе зарабатываем достаточно средств на то, чтобы производить самим свои альбомы, записывать музыку, потом ее выпускать, покупать костюмы, инструменты, и так далее, и еще, в общем, жить на эти деньги. Другое дело, что мы не сильно упираемся и часто отказываемся от каких-то коммерческих предложений ради того, что нам кажется более интересным с творческой точки зрения. Уязвимость в том, что это затягивает, то есть если ты не зарабатываешь достаточно денег для того, чтобы вкладывать в рекламу, то ты становишься менее нужен, менее востребован, еще меньше денег и так далее, и так далее, то есть эта цепочка тебя приводит к достаточно печальным результатам. Ну а достоинства… Достаточная свобода от законов рынка, то есть мы можем позволить себе производить ту музыку, которая не является модной, а нравится нам лично, и приятно, что мы пока сохраняем такую более-менее независимую позицию.

А.Ц. Поговорим еще об одной стороне вашей уязвимости. Ваш диск «Это любовь» изначально появился в продаже в пиратском варианте…

А.КОРТНЕВ. Да, знаю. Он появился за два дня до официальной презентации.

А.Ц. Вы пытались найти пиратов, преследовали по суду?

А.КОРТНЕВ. Нет, не преследовали. Не пытались, потому что не только мы одни попадали в такую ситуацию, и люди, обладающие гораздо большим количеством рычагов воздействия, фирмы класса «Союз» и «Гала Рекордс», попадают в такие же ситуации и ничего не могут сделать, поэтому нам при наших оборотах было бы странно как-то пытаться воздействовать на эту ситуацию. Другое дело, что мы и страдаем меньше, потому что у нас не такие большие тиражи. Ну потеряли мы на этом несколько тысяч долларов, не больше…

А.Ц. Но в процентном соотношении при ваших гонорарах…

А.КОРТНЕВ. Ну да, да, но «Союз» теряет гораздо больше, десятки тысяч… Я не знаю, сейчас мы не способны бороться с пиратами никаким образом просто потому, что у нас люди с большим удовольствием покупают фиговую пластинку за тридцать рублей, чем хорошую за сто пятьдесят. И упрекать людей, которые получают пятьдесят долларов в месяц в качестве зарплаты в этом нельзя.

А.Ц. У вас есть свой сайт в Интернете. Кстати, вы довольны своим сайтом, вы принимали активное участие в его изготовлении, или за вас это делал кто то другой?

А.КОРТНЕВ. Я не принимал никакого участия в его создании. Несколько человек из группы этим занимались очень серьезно, но вообще его делает Александр Канарский, он профессионал и я вполне доверяю людям, которые этим занимаются.

А.Ц. И там, и в крупных Интернетовских каталогах есть ваши треки. Они лежат в папках со свободным доступом. Ваша аудитория, в основном, насколько можно судить по качеству ваших музыки и текстов, во-первых, люди образованные, во-вторых, технически грамотные – и в силу этого большой части потенциального потребителя аудиопродукция «Несчастного Случая» будет доставаться бесплатно, ваши коммерческие интересы, по «вине» Интернета, таким образом могут серьезно пострадать. Удается ли в таких условиях вообще хоть что нибудь продавать?

А.КОРТНЕВ. Все дело в том, что качество музыки, скачиваемой из Интернета гораздо ниже, чем то, что записано на компакт-дисках, то есть несравнимо, это с одной стороны, а с другой стороны просто взять у приятеля аудиокассету и переписать получив тоже не слишком качественный звук– неизмеримо проще, чем тащить что-то из Интернета. Поэтому не думаю, что это нам сильно вредит. Раньше существовало такое поветрие, как пререзапись с магнитофона Весна-302 с Маяка-301 через микрофон, когда все вообще убивалось в ноль. Поэтому бороться с этим было бы странно, человек который хочет получить качество – купит компакт, тот, кто хочет просто чисто информативно ознакомиться с тем, что у нас там записано, скачает из Интернета, меня это совершенно не волнует.

А.Ц. Даже в странах, где интеллектуальная собственность охраняется пуще глаза, в США и Японии, например, юридически файлы формата mp3 не являются объектом авторского права. Это файлы более-менее качественные по звучанию. Более того, уже появились переносимые плееры. Как вы думаете, не нанесет ли это нововведение удара в первую очередь по самым тонким видам аудиопродукции, популярной среди людей, которые в нашей стране не слишком отягощены деньгами, по классике, по интеллектуальной музыке, не ударит ли это по тому, что изначально дороже, по тому, что в меньших объемах продается?

А.КОРТНЕВ. Ударит, скорее всего, но не думаю, что до нас это скоро доберется, получит большое распространение, не знаю, не задумывался об этом пока... Поживем-увидим. Люди, приверженные аналоговой записи, остаются ей привержены, на западе до сих пор выпускаются виниловые пластинки с невероятным качеством звучания, люди покупают Hi-End аппаратуру специально чтобы слушать аналог, а не цифру. То же самое касается цифровой записи. Компакт-диск еще очень долго будет недостижим по качеству файлам из Интернета. Не могу ответить на вопрос квалифицировано, поэтому не буду лучше на него отвечать.

А.Ц. Давайте удалимся от конкретной техники. Во всем мире, и у нас в России, все, что на вершок выше общего уровня, оказывается очень дорогим, именно потому, что штучно и очень конкретно адресовано. Вкладывать деньги в тиражирование таких вещей, в общем, совершенно невозможно. Приходится выбирать, сидеть между двух стульев… Вам тоже приходится принимать участие в попсовых проектах…

А.КОРТНЕВ. Да, конечно приходится. Это позволяет привлекать внимание к нашей торговой марке – торогвой марке «Несчастный Случай». У нас существует определенная страгетия развития нашего проекта, к которой мы пришли очень не сразу и достаточно мучительно, через дебаты, взаимные попреки в опопсении, удешевлении вкуса… Но мне кажется, что наиболее удачную формулу мне подсказал Андрей Вадимович Макаревич. Как-то я в разговоре с ним посетовал, что вот, Андрей, у нас проблемы, нас знают по одной песне «Овощное танго», это было давно, года три-четыре назад, что мы не знаем, имеет ли смысл ее выпускать на пластинке, потому что нас будут знать только по ней, он сказал одну очень правильную вещь – те люди, которые вас знают, от вас не откажутся, потому что прекрасно знают, какое место эта песня занимает в вашем творчестве, а те, которые вас не знают, может быть купят пластинку, послушают остальные песни, придут на концерт и послушают все остальное. В противном случае они никогда не купят пластинку и никогда не придут на концерт. Что касается остального участия в попсовых проектах, если не касаться совсем уже низкого уровня, то ты не теряешь, только приобретаешь какую-то новую аудиторию. Наши старые поклонники периодически нас упрекают, что мы пустились во все тяжкие, но я думаю, что диктуется это отношение элементарной ревностью. Раньше-то мы принадлежали только им, то есть вот они знали, что такое «Несчастный Случай», общались несколько тысяч человек, диаспора такая на территории Советского Союза, а сейчас нас знает гораздо больше народу, и те, старые поклонники, нас немного ревнуют и периодически нам приходится выслушивать достаточно неприятные вещи. Но стараемся не ронять марку – даже в попсовых проектах можно выглядеть прилично.

А.Ц. Обычный человек знает всю эту нашу отечественную попсовую музыку только с одной стороны. Вы знаете ее с трех. С одной стороны вы ее слушали, с другой, в этих самых проектах, о которых мы говорили, вы ее играли, играли, правда, качественно и хорошо. Но вы знаете ее еще и с третьей стороны, потому что вы о ней рассказываете, рассказываете в «Золотом Граммофоне» и других своих телевизионных и радиопроектах. Не бывало так, что рассказывая о ком-то, или беседуя с кем-то,казалось, что лучше бы никогда этого не делать?

А.КОРТНЕВ. Бывало конечно… Как правило, мне удается, все таки, совмещать определенное уважение к человеку, как к личности, с тем, что я совершенно не принимаю то, что он делает, и более того - я никогда не скрываю этого отношения от людей, с которыми я общаюсь, если только этот человек не полный идиот. Есть люди которых это слишком ранит – тогда мы переходим на нейтральный тон беседы, говорим не о музыке, а, скажем, о собачках. К примеру, мне не нравится музыка группы «Иванушки Интернейшнл», но я с уважением отношусь к профессиональному уровню, на котором она записана, там серьезно поработали инженеры… И вот эту точку зрения я не считаю нужным скрывать. Бывает, конечно, случаи совсем запущенные – я как правило не стесняюсь сказать что, ребята, вот это совсем кошмар. Мы подготовили новую серию выпусков программы «Золотой Граммофон», она выходит на Русском Радио с 20-го февраля, мы называем там вещи своими именами. Мы сказали там: не надо слушать группу «Адреналин», «Ковыляй потихонечку» – это ужасно, дорогие друзья, и то, что она находится в хит-параде «Русского Радио» - это ваш, дорогие слушатели, идиотизм, что она туда попала. В других выражениях, конечно, но смысл именно такой.

А.Ц. А что на самом деле важнее: качественная работа инженеров и профессиональный уровень музыки, или то самое зернышко, которое может присутствовать и в непрофессиональной и даже плохо сделанной вещи?

А.КОРТНЕВ. Ну, я не стал бы сравнивать. Это разные музыкальные жанры. Есть проекты, где ничего кроме работы инженеров вообще нет. Тот же «Prodigy», например, из наиболее широко известных. Или другие современные танцевальные проекты, Fat Boy Slim – фантастически замешанная музыка, но я прекрасно понимаю, что это работа инженерная, это люди, которые работают с сигналом, корежат его, записывают на винил, потом проигрывают, потом еще чего-то там… Это определенный жанр музыки, и пусть он таким и будет, потому что параллельно с этим существует Tom Waits, который в течение 25 лет пишет все абсолютно одинаково, с чудовищным грязным звуком, где еле-еле слышно инструменты, и тем не менее имеет свою аудиторию. То же самое и у нас, существуют «Машина Времени», «Аквариум», «АукцЫон», которые всю жизнь занимаются совершенно одинаковой одножанровой музыкой, и в то же время развиваются танцевальные проекты… Я, например, очень люблю певца Шуру. То есть как – не его люблю, конечно, а то, как это звучит, то, как это придумано, сделано. Мне очень нравится песня «Голубая Луна» в исполнении Трубача и Моисеева. Опять же, я вряд ли стал бы петь что нибудь подобное, но то, как это придумано и записано – мне нравится, хотя все мои музыкальные пристрастия лежат совершенно в другом месте, в «Аукционе», в «Колибри»… Мне кажется, что эти жанры не мешают друг другу. Если лишить народ танцевальной музыки- это совершенно не значит, что он начнет слушать рок-н-ролл. Он кинется на запад, слушать какую-нибудь западную попсятину, появятся какие нибудь туркмены или узбеки, китайцы, которые начнут играть что-то для России, если эта дырка на рынке появится. Нельзя заменить Моисеева Гребенщиковым. Невозможно. Так что пускай все это развивается параллельно, цветет как в райском садике. Рядышком. Без всякого перекрестного опыления.