"Для всемирной истории ни скандинавских набегов, ни скандинавских книг как ни бывало: они прошли стороной, не оставив следа, похожие на сон, или стеклянный шарик ясновидцев".

Хорхе Луис Борхес, "Удел скандинавов"

Щ.Author Макс Фрай В своем эссе "Удел скандинавов" Борхес размышляет о превратностях так называемой "исторической справедливости": в XII веке исландцы открыли Америку и жанр реалистической прозы, но оба открытия не принесли им славы. Европейские "провинциалы", флегматичные северные гордецы, они не освоили трудное, но суетное искусство исторического маркетинга и не сумели должным образом предъявить свои "достижения" мировому сообществу, поэтому любой ясноглазый школьник скажет вам, что Америку открыл Колумб - хоть головой об стенку бейся!

Еще одно открытие сделанное средневековой исландской "ассоциацией анонимных авторов" и почему-то до сих пор не сформулированное исследователями (очевидно, ребятам здорово мешает излишне серьезный подход к делу) - жанр интервью. Именно в этом жанре создана чуть ли не половина текстов, составляющих как "Старшую", так и "Младшую Эдду".

Продолжаю (под свист, топот и освежающе чвякающие хлопки гнилых помидоров). "Старшая Эдда", "Речи Вафтруднира". Краткое содержание: известный любитель разговорного жанра Один отправляется в гости к етуну (великану) Вафтрудниру, дабы "помериться с ним силой в древних познаньях". Сначала Вафтруднир задает вопросы незванному гостю; потом, когда вопросы иссякают, он предлагает ему следующий этап "соревнования": теперь вопросы задает Один, а отвечает на них хозяин дома, всезнайка-великан. "Голову мы, гость мой, назначим ставкою в споре", - совершенно нормальный по тем временам подход к делу.

Казалось бы, при чем здесь жанр интервью? Ну, написал бы я, что белокурые викинги, сами того не ведая, положили начало игре "что, где, когда" - еще куда не шло... Но в том-то и дело, что удивительная логика эддических текстов ставит умение задавать вопросы превыше умения давать на них верные ответы. В "Речах Вафтруднира" это не столь очевидно, но уже в "Речах Альвиса" акценты расставляются окончательно и бесповоротно.

В дом Тора (это, ежели кто подзабыл, такой специальный полезный серьезный мужик-громовержец) на ночь глядя является подземный житель по имени Альвис. ("Что за пришелец? Что бледен твой лик? Не спал ли ты с трупом? Ты с великанами сходен обличьем...") Незваный великан, ясное дело, хуже татарина, а этот еще и жениться хочет на торовской дочке. У Тора в этой ситуации два выхода: либо драться (чего он по каким-то темным для меня и комментаторов "Старшей Эдды" соображениям делать не хочет), либо тянуть время - поскольку совершенно точно известно, что подземному жителю довольно вредно находиться под воздействием солнечных лучей: у них от этого, знаете ли, кожа... в камень превращается.

И Тор начинает "тянуть время". Помните одно из основных правил Глеба Жеглова (хлеб следователей и журналистов, кстати, имеет весьма схожий привкус): каждый человек охотнее всего рассказывает о себе, любимом? Так вот, с еще большим удовольствием ваш собеседник будет говорить о тех вещах, в области которых он полагает себя крупным (выдающимся, единственным в мире) специалистом. Он задает Альвису бесконечные вопросы, один за другим. Вопросы его до боли похожи один на другой, проблемы, поднимаемые в диалоге, сводятся исключительно к лингвистике: "названьем каким зовется земля в разных мирах"; "как солнце зовется, что люди видят в разных мирах"; "как ветер зовут, что дальше всех носится в разных мирах?" Под конец усталый Тор осведомляется даже о точном переводе слова "пиво". Читателю (особенно неискушенному в хитросплетениях эддического миропорядка, а таких - подавляющее большинство) начинает казаться, что ответ на вопрос, собственно, не имеет особого значения, тем более, что ему, неискушенному читателю, глубоко наплевать на все эти лингвистические тонкости: ну, узнал он, что пресловутое пиво "пивом люди зовут, а брагою - асы, ваны - пьянящим..." и т.п. - и что с того?

Впрочем, и самому Тору ответы Альвиса до одного места - как всякому опытному интервьюеру, наверняка глубоко безразличен напыщенный лепет очередной знаменитости. Но Тор ведет себя как истинный профессионал. Он продолжает задавать вопросы (воображение так и рисует перед внутренним взором читателя выражение искренней заинтересованности на его суровом лице), пока не наступает долгожданный рассвет. Засвистевшийся великан превращается в камень, все довольны. Осталось только дорисовать в своем воображении броский заголовок в какой-нибудь "Асгард-daily": "наш специальный корреспондент беседовал с известным лингвистом Альвисом накануне его загадочной гибели!"

"Младшая Эдда", "Видение Гюльви". Конунг Гюльви, "муж мудрый и сведущий в разных чарах", отправляется в Асгард, чтобы провести там своеобразное "журналистское расследование". Лукавые асы, прознав о его визите, насылают на любопытствующего конунга видение. Содержание видения превосходит самые смелые грезы главных редакторов: Гюльви является в Асгард и, прикрывшись псевдонимом Ганглери ("усталый от пути") берет беспрецедентное интервью у "Высокого", "Равновысокого" и "Третьего" (как, кстати, мило и нелепо смешались в сознании автора "Младшей Эдды" традиционные представления об иерархии асов и новомодные веяния христианства: в "Старшей Эдде" мы имеем дело с одним-единственным Высоким - Одином, а тут еще и Равновысокий появился, и совершенно загадочный "Третий" - чтобы мало не показалось!) Тема интервью самая что ни на есть глобальная: скажите, плз, господа боги, чем вы руководствовались, когда начинали проект "Девять миров" и, если можно, сообщите некоторые технические подробности. Гюльви наседает на своих собеседников с вопросами, те постепенно увлекаются беседой: ответы становятся все более развернутыми и подробными, божественная троица напрочь забывает о "служебных тайнах" и выкладывает Гюльви куда больше, чем тот хотел услышать (учитесь, господа журналисты!) Они щедро осыпают его подробностями, как эзотерическими, так и откровенно пикантными: тайны устройства вселенной перемежаются откровенными сплетнями о своих товарищах и чуть ли не стенографическими отчетами о сварах и перебранках.

"Видение Гюльви", впрочем, совершенно уникальное явление - не только в качестве образцового интервью со святой троицей. Финал этого произведения способен повергнуть в глубокий шок тех немногих героических эстетов, которые не заснули крепким сном где-нибудь в районе восемнадцатой страницы:
"Пошел он прочь своею дорогою, и пришел в свое государство, и рассказал все, что видел и слышал, а вслед за ним люди поведали те рассказы друг другу. Асы же стали держать совет и вспоминать все, что было ему рассказано, и дали они те самые имена, что там упоминались, людям и разным местностям, которые там были, с тем, чтобы по прошествии долгого времени никто не сомневался, что те, о ком было рассказано, и те, кто носил эти имена, это одни и те же асы."

Нормально! Приехали! Вот уж воистину "сначала было слово"! Назовем вещи своими именами: сперва господа асы насылают наваждение на своего гостя, ему грезится, что боги беседуют с ним (и при этом мелют всякую безответственную чушь), а потом до них доходит, что ясновидец не преминет поделиться информацией с широкими народными массами. И асы по-быстрому устраивают мир в полном соответствии со своим давешним трепом: чтобы "никто не сомневался". Я всегда подозревал, что божественная логика сродни младенческой!

Ребята, сейчас я вас здорово огорчу: мир, в котором мы живем - это всего лишь следствие беззастенчивого вранья подвыпивших асов. Они еще и Рагнарек устроить не поленятся - опять-таки, чтобы "никто не сомневался"! Утешает одно: в авторах "Младшей Эдды" все-таки числится не сам Высокий, а знатный исландец Снорри Стурулсон: юрист (то есть, законоговоритель), политик, гениальный (как большинство его современников\соотечественников) прозаик, неудачливый поэт (в этом жанре Снорри не повезло дважды: при его жизни скальдическая поэзия доживала свой век, уступая место куртуазным веяниям из южных земель, к тому же вся Исландия бестактно ржала по поводу его хвалебных песен в честь норвежских ярлов). Есть надежда, что боги не станут перенапрягаться ради поддержания авторитета Снорри Стурулсона, и проект "Рагнарек" еще долго будет пылиться в офисе г-на Одина, в самом центре Вальхаллы...

P.S. Кстати о Рагнареке: а знаете ли вы, что ас по имени Локи был праотцом злостного флейма? Если вам не стало смешно, просто почитайте "Перебранку Локи" в "Старшей Эдде" - авось, в жизни пригодится...