Меня что-то преследует, омрачает мою жизнь, пробуждает какое-то неясное томление.
Герберт Уэллс "Дверь в стене"

Примерно сто лет назад Герберт Уэллс написал "Дверь в стене", историю о человеке по имени Лайонел Уоллес, которому однажды удалось открыть волшебную зеленую дверь в белой стене, ведущую в прекрасное Неведомое - и почти сразу же утратить обретенный рай. Обычное, в общем, дело. В свое время этот рассказ вскружил голову не одному романтически настроенному читателю (в том числе и мне); более того - прочно зафиксировал в нашем сознании образ некоей чудесной двери, ведущей в чудесный же мир (по крайней мере, уводящей ОТСЮДА), открыть которую проще простого, главное - решиться.

У нашего современника Стивена Кинга есть рассказ "Кратчайший путь для миссис Тодд", повествующий о женщине, у которой было одно страстное увлечение: гонять что есть мочи на двухместном спортивном Мерседесе по проселочным дорогам в поисках никому не известных коротких путей - новых прямых между двумя точками на географической карте. В какой-то момент к ней приходит странное понимание: можно "сложить карту", и тогда дорога между двумя отмеченными на ней пунктами станет гораздо короче, чем путь по идеальной прямой. "Миссис, вы, конечно, легко можете сложить карту, но вы не сумеете сложить настоящую землю. Или, по крайней мере, вам не следует пытаться это делать. Нам не следует трогать это", - опасливо говорит Офелии Тодд ее единственный попутчик (и, по большому счету, единственный друг). Но она, конечно же, продолжает "трогать это" - женщину, дорвавшуюся до стоящей тайны, уже ничто не может остановить. За решетку ее радиатора во время путешествий цепляются листья растений, которых не существует - по крайней мере, в этом мире. Однажды ее друг обнаруживает на этой самой решетке искалеченный труп чудовищной зубастой птицы, фантастического существа, "словно произошедшего от спаривания вальдшнепа и ласки". И наконец, Офелия Тодд исчезает, как и следовало ожидать.

Каждый из этих рассказов великолепен сам по себе, но вместе они представляют весьма поучительную пару. "Дверь в стене" - история мужчины, "Кратчайший путь" - женщины (что само по себе не удивительно: Кинг вообще любит писать о странном могуществе женщин и детей - тех, кого по традиции не принимают в расчет). Герой Уэллса - счастливчик: чудо само находит его; более того, оно продолжает настойчиво стучаться в его жизнь даже после того, как мистер Уоллес в здравом уме и твердой памяти раз за разом проходит мимо чудесной двери, чтобы потом маяться горькими сожалениями. А Офелия Тодд находит свою "дверь" после долгих поисков, граничащих с безумием; ее сила - в одержимости, качестве, совершенно несвойственном Лайонелу Уоллесу. "Он никогда не выберется из своей привычной колеи, если только кто-нибудь не вышвырнет его оттуда, да и то с помощью разве что ракеты "Титан-11", поскольку Уорт соорудил себе отличное убежище на самом дне этой колеи", - говорит о своем муже Офелия Тодд. То же самое она могла бы сказать и о Лаойнеле Уоллесе - том Уоллесе, который то и дело проходил мимо своей Зеленой Двери, потому что опаздывал в школу, спешил на экзамен, устраивался на службу - одним словом, углублял и расширял "свою колею". Еще одно примечательное различие: за зеленой дверью мистера Уоллеса ждал рай; новый мир, обретенный Офелией Тодд, описан несколькими скупыми штрихами, однако, совершенно очевидно, что это - весьма суровое и беспокойное местечко.

Разительно отличаются и финалы этих двух рассказов.
"Я могу показаться вам суеверным, даже чуточку ненормальным, но я почти уверен, что он действительно обладал каким-то сверхъестественным даром, что им владело - как бы это сказать? - какое-то неосознанное чувство, внушавшее ему иллюзию стены и двери, как некий таинственный, непостижимый выход в иной, бесконечно прекрасный мир. Вы скажете, что в конечном итоге он был обманут? Но так ли это? Здесь мы у порога извечной тайны, прозреваемой лишь немногими подобными ему ясновидцами, людьми великой мечты. Все вокруг нас кажется нам таким простым и обыкновенным, мы видим только ограду и за ней траншею. В свете наших обыденных представлений нам, заурядным людям, кажется, что Уоллес безрассудно пошел в таивший опасности мрак, навстречу своей гибели.
Но кто знает, что ему открылось?"
Этими словами Герберт Уэллс заканчивает историю Лайонела Уоллеса. А исчезнувшая Офелия Тодд в финале рассказа возвращается в мир - ненадолго, только для того, чтобы забрать с собой своего единственного товарища по безумным путешествиям, того самого Хомера Бакленда, которому она однажды сказала: "Женщина хочет быть свободной - это все. Стоять, если ей так хочется, или идти... Или править рулем. Мужчине этого не понять. Он думает, что богине нужно где-то нежиться, прохлаждаться на склонах Олимпа и кушать фрукты, но ведь в этом нет ничего от бога или богини".

"Если что-нибудь и меняется вдоль тех дорог, то ведь и я, наверное, тоже меняюсь там", - эта фраза, брошенная вскользь героиней Стивена Кинга, окончательно решает дело. Невозможно открыть "дверь в стене", оставаясь прежним. Растяпа Лайонел Уоллес действительно был найден мертвым в глубокой яме, близ Восточно-Кенсингтонского вокзала; все остальные версии - малодушные попытки автора и читателя выдать желаемое за действительное. Что касается миссис Тодд, это совсем другая история... "И даже если это и не правда, это должно было бы быть ею".