Почти невозможно пересказать сюжет этого трехчасового фильма, снятого живым классиком Теренсом Маликом, прославившегося двумя фильмами, снятыми почти двадцать лет назад. Настоящая военная драма с огромным количеством действующих лиц - одних звезд в фильме снялось больше десятка, так что ужимая десятки отснятых часов до стандартного объема, Малик мог, например, позволить себе вовсе выбросить Билла Пулмана и - по слухам - Микки Рурка. Остров Гвадалканал - маленькая точка на карте Тихого океана - во времена второй мировой оказался местом ожесточенных сражений. Полковник говорит, что захват аэродрома японцев может переломить ход войны - но, похоже, он просто хочет стать генералом. Впрочем, герои не задаются вопросом, зачем они сражаются в высокой зеленой траве, в мутной воде тропических рек или на песчаном берегу тихоокеанских островов. Они просто сражаются - и, когда приходит время, умирают.

"Тонкая красная линия" равно лишена натурализма "Спасения рядового Райана" и опьянения насилием, характерного для "Взвода" или "Апокалипсиса наших дней". Изобразительный ряд целомудрен и за три часа мы не увидим ни оторванных конечностей, ни выпущенных кишок. Зная притягательность насилия, Малик делает все от него зависящее, чтобы не дать драйву убийства захватить зрителя. Он добивается неожиданного эффекта, сталкивая в своем фильме глянцевую, подстать National Geographic, красоту природы, торжественную ровную музыку, неспешный закадровый голос - и кровавую бессмысленность войны. Это - фильм не о войне, а о трансцендентном. Метафизика войны. Галлюцинация без наркотиков и экзальтации. Величественный храм природы, сияние вечности и идиллические картины мирной жизни словно говорят об уникальности любого человека. Уникальности, вовсе не препятствующей тому, что он полностью затерян во Вселенной - словно Джон Траволта или Гэри Олдман, едва мелькнувшие в трехчасовом фильме. Может быть, "Тонкая красная линия" вовсе не "кино" в привычном смысле этого слова, а огромная фреска, каждый фрагмент которой дает представление о целом. Можно считать это достоинством (в фильме нет ни одного слабого эпизода), можно - недостатком (три часа многим покажется слишком большим сроком).

На выходе из зала хочется сказать, что можно было уложится и в полтора часа. Но чем больше времени проходит, тем яснее становится, что фильм явно не нуждается в "улучшении": воспоминание о нем не тускнеет, а только расцветает все ярче с каждым днем. Советую зрителю помнить это, когда на исходе второго часа он будет задаваться вопросом "долго ли это еще будет длится?"

Вне сомнения, этот фильм станет классикой - но все равно не все зрители смогут досмотреть его до конца.

Роджер Эберт написал: "Все снимают антивоенные фильмы, которы говорят: "Война - это ад и мы победили". Должен был в конце концов найтись человек, котоырй снимет фильм, говорящий "Война - это ад и мы проиграли"." Именно так.