Никто не может точно сказать, когда именно родился великий американский актер Хэмфри Богарт. Но он родился - и это главное.

Если верить Интернету, существует как минимум десяток актеров, носящих фамилию Богарт. Но как бы хорошо они не играли, до каких бы высот драматического мастерства не поднимались – на их карьере можно ставить крест. В истории кино есть место только для одного Богарта, и оно уже занято. Свой единственный «Оскар» Хэмфри Богарт получил за «Африканскую королеву», где он - уникальный, единственный в своем роде актер – потешно передразнивает обезьян и бегемотов. Но к этому времени никому уже не надо было объяснять, что стоит за этой расслабленной клоунадой.

Настоящий Богарт начался еще в 1936 году, когда Арчи Мэйо снял его в «Окаменевшем лесе». Потом были «Тупик» и «Ангелы с грязными лицами», «Мальтийский сокол» и «Хай Сьерра», «Иметь и не иметь» и «Темный коридор», «Ки Ларго» и «Часы отчаяния»… ну и «Касабланка», конечно. Хэмфри перестал быть просто актером – он стал идолом, эталоном, легендой. Кем бы ни был его герой - чувствительным миллионером, искателем приключений, частным детективом или (чаще всего) гангстером – образ его всегда оставался загадочным и манящим. Если джентльмен, то непременно удачи, и с неизбывной осенью в сердце.

На музыкальных развалах Горбушки мелькнула в свое время одна кассета. Там на обложке стилизованным портретом Богги (в шляпе и плаще Сэма Спейда) был проиллюстрирован шансон Аркадия Северного. И в этом нелепом и незначительном курьезе была высшая справедливость. Ибо романтика Богарта всегда балансировала на острой, как финка, грани. И за аристократической холодностью то и дело проскальзывал неприкаянный прищур персонажа жестокого городского романса. Потому актер и не превратился в очередной засушенный экспонат голливудского гербария. Богарт и теперь живее всех живых, хоть и умер пятидесяти шести лет от роду от рака горла.

Три года спустя, по другую сторону Атлантики, годаровский Мишель Пуакар провел пальцем по губам и чуть слышно прошептал, глядя на портрет в витрине: «Богги…» Началась новая эпоха в истории кино. Эпоха, где места Богарту уже не было. Но без которого она не имела бы ни единого шанса.