Последний год уходящего века оказался годом столетних юбилеев людей, которые культуру этого века во многом определили. Мы уже отметили юбилей Набокова, через недельку-другую нас ждет юбилей Борхеса (готовься, читатель!), а сегодня - сто лет сэру Альфреду Хичкоку.

Хичкока называют мастером ужаса, он придумал "саспенс" и основал телесериал "Альфред Хичкок представляет…". Его имя стало символом жанра и теперь уже неотделимо от него. Когда на каком-то перестроечном празднике было решено показать фильмы сэра Альфреда, художники разрисовали стены вампирами, оборотнями и прочей нечистью - хотя ни вампиров, ни оборотней у Хичкока отродясь не было.

Честно говоря, классика фильмов ужасов появилась еще тогда, когда Хичкок снимал не особо страшные криминальные драмы и фильмы про шпионов. Первый серийный маньяк-убийца заявился на киноэкран в фильме Фрица Ланга "М" в 1931 году, а вариации на вампирскую тему снимали Мурнау и Дрейер еще до появления звука. Тем не менее, их имена известны только любителям кино, а о Хичкоке слышали все.

Думается, загадка такой популярности таится не только в том, что Хичкок жил долго и сохранял верность выбранному жанру, но и в том, что сам по себе сэр Альфред был совершенно нормальным человеком. Он не был зачарован Злом и не возбуждался при мысли об убийстве. Было бы странно при его комплекции - толстяки, как известно, должны быть добродушными. Можно почитать его многочисленные интервью, чтобы убедится в том, что в собственных фильмах его больше всего привлекали милые маленькие штучки… скорее смешные, чем страшные. Можно сравнить его с Дарио Ардженто - худощавым существом с холодными глазами и руками, которые он "одалживает" убийцам в своих фильмах.

И потому Хичкок оказался режиссером не только для любителей эзотерики, черной магии, сатанизма и смерти как таковой, но и для тех, кто просто готов напугаться на полтора часа. Для тех, чья жизнь устойчива и безопасна. Для тех, кто может поверить в то, что Зло существует, но никогда не поверят, что оно существует - в них. Для тех, кто боится Нормана Бейтса, но не боится оказаться Норманом Бейтсом. Для нормальных людей.

Добродушный толстячок с неизменной сигарой любил их. И они платят ему взаимностью.