У населения практически не осталось доверия ни к одной легальной структуре. Давно пора бить тревогу! Но тревогу никто не бил, потому что гражданское общество в России по факту отсутствовало. По правде говоря, людей никогда особенно не интересовало, есть ли у них в регионе или районе проживания самоуправление или нет, нарушают ли местные власти закон или сам закон дефектен. Такая индифферентность к своему правовому бытию проистекает из традиционного отношения русских людей к любой власти: гражданин всегда внизу и пытается приспособиться к неприятностям, насылаемым сверху. Гражданин пытается найти дырки в законе, богоданная же власть - всегда наверху и постоянно изобретает, как бы состричь чего-нибудь лишнего с гражданина. "В нашем казино не хватает фишек, пожалуйста, заплатите налоги!"

В результате сформировалась совершенно уникальная поведенческая среда, которая перерабатывает под себя в том числе и любой закон. Казалось бы, в чем проблема? Давайте скопируем право оттуда, где оно работает. Однако на самом деле никого в России не интересует жесткая конструкция права, интуитивно (и власть и граждане) настаивают именно на мягкой аморфной системе, изобилующей дырками, лакунами и исключениями.

Граждане видят в этой аморфности возможность улизнуть от перманентного давления власти, власть - использовать свой потенциал на благо тела власти, то есть конкретного чиновника. Странно, но это всех устраивает, это та коммунальность, о которой писал Александр Зиновьев. Вопли начинаются тогда, когда опять же интуитивно действующие лица понимают, что что-то начинает идти не так, а результат далек от ожидания.

Говоря об экономике этого явления, можно предположить, что в России запущена еще одна неявная валюта - исключения и льготы. Корни этой валюты еще в Советском Союзе, и если кто помнит, перестройка началась именно с отмены привилегий. Однако прошли годы, а валюта льгот, дотаций и исключений на редкость стабильна.

Простой пример. В своем жилищном кооперативе я сделал компьютерную программу на расчет квартирной платы. И выяснилось, что чуть ли не поголовно все имеют право на льготы и дотации. Причем на какие-то неровные и пустые проценты, проистекающие из противоречивой необходимости поднять квартплату на уровень, при которой ее еще платят. Изобретательность доходит до того, что часть жилой площади одной отдельно взятой квартиры обсчитывается по нормальным расценкам, а часть, обозванная "социальной нормой" считается по заниженной. Моя программа, написанная в Excel, уже съела немалое количество МГб, но власть не успокаивается. Самое последнее изобретение: льготы военным в зависимости от званий. Генералу, полковнику, лейтенанту... Естественно, мы сразу же предложили им ходить на прием к бухгалтеру в форме и отдавать честь коменданту тете Нюре.

Но дело не в этом. Это квазидемократия, когда граждане и государство действуют по понятиям и занимаются постоянным творчеством выживания. Жить в квазидемократии можно сколь угодно долго, но она имеет одну неприятную черту. Любая небольшая разбалансировка правил поведения чревата еще большей, лавинной разбалансировкой. Что, собственно, и происходит в настающий момент.

Было бы смешно, если бы не было так грустно, но вот еще один - макроэкономический пример. Год все газеты лили слезы по поводу того, что цены на нефть на мировом рынке упали. От этого нам, якобы, не хватало денег на пенсии, банки разорились, и все банкиры сбежали с деньгами вкладчиков за границу. Наконец что-то или кто в мировом пространстве внял жалобам, и цены поднялись. Что, банкиры прибежали, пенсии заплатили, все осчастливились?

Ничего подобного, люди стали толкать машины пешим ходом от колонки к колонке и ожидать, что их захлестнет мультипликаторное повышение цен. Как же так, чего ж нам тогда надо? Экономисты говорят: "А чего вы удивляетесь? Мировые цены выше местных, и естественно, продавцы уходят за прибылью. Как этого избежать? Никак, надо, чтобы ценовые шкалы совпадали". Это означает, что не только нефть должна стоить адекватно, но и сами люди, их труд и все остальное - от трусов и зубных щеток. Иными словами, полная ликвидация режима двойного счета, который с советских времен введен не территории проживания россиян.

Экономический "двойной счет" порождает двойную мораль. Кстати, кто-нибудь задумывался, почему у нас терпимо относятся к воровству, мафии, заказным убийствам? По факту, терпимо. Искореняют, но так, что малыш говорит: "Я в киллеры пойду, пусть меня научат". А потому что преступная среда - естественный регулятор в режиме двойного счета в экономике. Нарушение закона позволяет осуществить ту необходимую прибавку к дотации, чтобы гражданин выполнял свою социальную функцию. Точно так же чаевые получает официант, но только его чаевые в этом смысле более чисты.

Еще пример. Как многолетний народный заседатель Верховного суда я часто участвую в довольно однообразных делах: лишение федеральных судей полномочий или, наоборот, восстановление их на работе. Так вот, часто аргументом служит неправомерное выделение квартир. Действительно, когда квартира выделяется судье, всегда возникает подозрение: а имел ли он право на нее, а не услужил ли судья чиновнику, а не было ли тут взятки и т.п.?

Эти дела муторные, не поддающиеся объективной оценке, следовательно, порождающие коллизии. Хотя для очень многих граждан России такая проблема стоять в принципе не может, никто им никакие квартиры никогда не выделит. У "нормальных" граждан есть только одна возможность улучшить свое жилищное положение: где-то взять денег и пойти ее купить. Но движение денег всегда более определенно и прозрачно. И это хорошо. Если бы мы все перешли на единую валюту и имели возможность самими экономически ей распоряжаться, ушел бы целый комплекс правовых и нравственных вопросов.

Теперь обратимся к прошедшей неделе, она как бы иллюстрирует все вышесказанное. Стоит удивляться, что антагонистические кланы российской элиты использовали почти узаконенный двойной счет в своих пропагандистских атаках. Диалектика заключается в том, что эти атаки - продолжение "беспредела", но только участвуя в них, можно исправить ситуацию.

На прошедшей неделе получили продолжения следующие сюжеты. Во-первых, лицо, "похожее на генерального прокурора", так и осталось похоже на него. В общем-то, общественность всегда хотела бы услышать от Скуратова конкретное: это я был на той пленке, или - это не я, монтаж. Но Скуратов никогда не сделает такого заявления.

Его позиция просчитывается из нежелания сделать такое заявление, которое потом можно опровергнуть на законных основаниях. Однако сам он объясняет следующим мотивом: "Я всех хочу научить - не задавайте такого рода вопросов, вы в принципе не имеете права лезть в частную жизнь человека". В этом он прав, но эксперты прогнозировали, что возникшая уязвимость генерального прокурора ослабит институт прокуратуры. Так оно и получилось. Акции прокураторы против коррупции в высших эшелонах повсеместно стали наталкиваться на похожесть "генпрокурора на самого себя". Во всех судебных процессах, в которых принимает участие генпрокуратура, адвокаты использует аргумент "а у вас".

Это тут же усиливается олигархией, которой выгодно окончательно разбомбить институт генпрокуратуры и выйти из-под удара. Что говорить, мы и сами - то есть инициативная группа и Gazeta.Ru - воспользовались на прошедшей неделе этой ситуацией, обратив внимание общественности на уязвимость обвинительного заключения и предварительного следствия в нашумевшем деле об убийстве Холодова. Есть сведения, что эффект пресс-конференции, проведенной в прошлый вторник, был оглушительный, буквально на следующий день началось какое-то движение по "вновь открывшимся обстоятельствам".

Любопытный наезд произошел на мэра Москвы. Политические противники мэра инициировали дискуссию "Права человека в Москве: произвол властей". Вообще, в Москве москвич по определению более защищен, чем россиянин, но критиковать власть в Москве занятие совершенно бесплатное. Защита московского рынка труда от "новых иностранцев" с помощью сочиненных московской властью правил регистрации, эгоистическая защита более привлекательных условий жизни в столице от претензий остальных граждан России... экономически безальтернативна, и в тоже время она же идет вразрез и с российской Конституцией, и с международными нормами.

Своя мафия ближе к телу, и можно было бы отнести наезд противников мэра к курьезам, но верно так же и то, что Москва определяет правовой режим страны. И если в столице, как сказал Г-н Боровой "структура власти в высшей степени удовлетворяет определению, которое дается организованной преступности", то такая структура имеет тенденцию клонироваться по всей России.

И как бы в подтверждение, интересные правовые новации исходили и от самого мэра. СМИ его клана раскручивали сенсацию вокруг проверки фирмы "Интеко", которую возглавляет супруга мэра Елена Батурина. Меня в этой ситуации интересует одно: все сильные мира сего хотят идти во власть, у всех сильных мира сего есть семьи, а члены семей занимаются бизнесом, означает ли это, что их надо контролировать по каким-то другим законам?

Подобное предположение кажется абсурдным только на первый взгляд. На самом деле оно озвучено тем же мэром и попало на благодатную почву. В другой интерпретации это идея... гарантий президенту после переизбрания. Нынешнему, чтобы он обеспечил преемственность власти. То есть провел демократические, а не фальсифицированные выборы, а потом спокойно отвалил, не беспокоясь за честно заработанное. Заодно, это идея и гарантий всем будущим президентам, которые будут вести себя точно так же. Самое интересное, что эта идея гарантий высшему должностному лицу органична для той экономической и правовой ситуации, в которой находится Россия. Это как бы шпиль на возведенном общими усилиями здании.

Не хочу долго полемизировать, обращу внимание только на то, как все-таки эта модель отличается от модели, прописанной в фантастическом рассказе Шекли. Там, помнится, президентом мог быть каждый, но ему на шею вешалось взрывное устройство, и каждый гражданин, которого что-то в стране не устраивало, мог нажать на кнопку. В нашей фантастике граждане лишь спрашивают: "Веревку и мыло с собой приносить или как?"