Перспектива окончания войны с Югославией Слободана Милошевича порождает столько же вопросов, сколько и ответов. Запад, по словам французского президента Жака Ширака, боролся за "закон и человеческое достоинство". Но НАТО повезло, что из войны она вышла столь успешно. И несмотря на все разговоры о полном единстве в Брюсселе, с политической точки зрения частичная победа западного альянса подоспела как раз вовремя. Решимость ряда натовских стран, особенно Германии, продолжать бомбардировки - слабела. С военной точки зрения, результаты чисто воздушной кампании были, как минимум, спорными. У НАТО кончались цели - что оставалось, ковровые бомбардировки городов? Эти противоречия сами по себе весьма остры в войне, которую НАТО не могла позволить себе проиграть. Но Косово выдвигает и более острые дилеммы. Один из главных вопросов остается без ответа: будет ли в будущем Запад готов идти на такие же жертвы ради защиты своих ценностей, как он шел на них раньше ради защиты своих интересов?

Публично Билл Клинтон и его западноевропейские коллеги сомкнут ряды и провозгласят эпохальный характер их решения вести войну в защиту прав человека и гуманитарных императивов. Они всячески раздуют успешное завершение своей миссии. И они не будут вспоминать об ожесточенных приватных спорах о том, начинать ли наземную войну - и даже о том, продолжать ли авианалеты.

После любой, даже условно успешной войны, следует момент триумфа. Но это триумфаторство, напоминающее громогласные заявления американских политиков о всесилии США после войны в Заливе, не следует принимать за чистую монету. Как и конфликт с Ираком, война в Югославии показала не только военную мощь НАТО, но и ее границы. Обнажился глубокий разрыв между моральными амбициями Запада и его желанием идти на жертвы ради их осуществления.

В Вашингтоне часто говорят, что война, призванная остановить убийства и массовую депортацию косовских албанцев, возвестила о пришествии нового мирового морального порядка. Это утверждение весьма шатко. Если бы Запад был готов развязать наземную войну, чтобы защитить свои военные, гуманитарные и человеколюбивые цели, оснований для оптимизма было бы больше. Но нежелание НАТО атаковать на земле означает, что похвалы за моральный облик, которые Запад щедро отпускает себе в эти дни, следует принимать скептически.

Строго говоря, Косово действительно оказалось некоторым прорывом: оно показало, как далеко могут идти великие державы, приказывая своим солдатам убивать ради высоких моральных принципов. Но Косово практически ничего не показало в более серьезном деле: как далеко пошли бы великие державы, приказывая своим солдатам умирать ради этих принципов. Разговоры о защите прав человека - чудесное и благородное занятие. Но звучат они не слишком искренне, когда защита не опускается ниже 15 тысяч футов. Именно это британский премьер Тони Блэр - который из крупных западных лидеров единственный выходит из косовского конфликта с увеличившимся моральным авторитетом - и пытался сказать Клинтону все это время.

С политической точки зрения, отказ Америки серьезно рассматривать применение наземных войск способствовал сильному напряжению отношений в альянсе. Европейские лидеры, прежде всего Британия и Франция, размышляют: раз Вашингтон не желает идти на какие-либо жертвы, можно ли доверить Штатам лидерство в альянсе? Более того, европейцы начинают размышлять о других оборонных структурах, которые дадут им право самостоятельно осуществлять решения военного характера. Может оказаться, что цена этого окажется непомерно высока для европейских налогоплательщиков, так что им придется опираться на американцев еще очень долго. Но отказ США участвовать в любой операции, в которой будет убито больше десятка американских солдат - это издевка над новой ролью, которую НАТО пытается себе приписать.

Почти сразу после начала войны, Блэр, видимо, понял, что безусловный отказ от наземной операции в Косове означает, что НАТО пытается вести справедливую войну с одной рукой, привязанной за спиной. В этих обстоятельствах НАТО действительно добилось большого успеха - больше, чем можно было ожидать. Но главная мысль Блэра остается в силе. Когда идешь на войну, надо воевать. Ты можешь сражаться за права человека, но это все равно война. А войны не бывают бесплатными. Можно добавить также, что моральные амбиции, не подкрепленные желанием чем-то ради них пожертвовать, как правило, оказываются пустым звуком.

В случае с Косово, возможно, что договор, на который вроде бы соглашается Милошевич, может обеспечить выполнение основной цели Запада. Возможно, но не точно. Давно известно, как Милошевич умеет поворачивать договоры в свою пользу. Хватит ли у Запада смелости противостоять ему, если он это сделает? Зияющая пропасть между моральными амбициями и средствами их осуществления не позволяет нам с большой уверенностью дать на этот вопрос положительный ответ.

.Link